Этот рассказ писался специально для моего любимого, который попросил у меня «смешное».

Название: Семейное дело
Автор: LenaSt
Пейринг/Персонажи: фХоук/Андерс, упоминаются остальные персонажи Dragon Age 2
Категория: джен
Жанр: юмор, стеб
Рейтинг: G
Краткое содержание: Революция магов в Киркволле была семейным делом Мариан Хоук и ее возлюбленного. Не верите? Тогда прочтите.
Примечание: текст содержит аллюзии на известные литературные произведения, AU по событиям/missing scene





Мариан Хоук и ее возлюбленный, маг-отступник Андерс, проводили очередной тихий семейный вечер. Вдвоем.
– Значит, не подходит… А ты точно уверена?
Мариан отложила желтый лист с крупной надписью «Храмовники – козлы» в центре, и твердо кивнула. Раздосадованный, Андерс пожал плечами и принялся сгребать листовки, коими был усеян ковер гостиной.
– Ну, как хочешь!
Он встал на колени перед камином, сосредоточенно запихивая смятую бумагу в огонь.
Преисполненная раскаяния, Мариан подползла к любимому и крепко прижалась, обхватив за талию.
– Не расстраивайся, дорогой. Ты обязательно сделаешь это – сочинишь гениальный манифест, который всколыхнет сердца!
– Правда? – Андерс отвлекся от сжигания обрывков и импульсивно вскочил на ноги. – А что ты скажешь насчет этого, этого и вот такого. Он веером развернул листы и бережно положил их на колени возлюбленной.
Мариан пробежала их глазами. «Мать Эльтина – старая торговка наркотиками» и «У Рыцаря-командора Мередит волосатые ноги»
– О, милый, мне так нравится! – воскликнула она, отложив листовку, гласившую «А ты записался добровольцем в маги-отступники?» – Особенно эта!
Андерс просиял.
– Вместе мы сила, любовь моя. А теперь я хочу сделать тебе предложение!
– О! – глаза Мариан блаженно закатились.
– Давай перепишем это все пятнадцать тысяч раз и проведем безумную ночь, расклеивая их по всему Киркволлу!


читать дальше, +3 истории

2. В интересах революции

Усталая Мариан Хоук сбросила кинжалы на пороге своего роскошного особняка в Верхнем городе.
– Дорогой, я дома!
Не дождавшись ответа, она прошла через холл, краем глаза отметив, что чего-то недостает. Со второго этажа раздался жуткий грохот, словно кто-то опрокинул комод с фамильными доспехами. Встревоженная, Хоук в два прыжка взлетела по лестнице
– Дорогой, что…
Комод… ее любимый комод, который они с Андерсом так удачно вынесли из покоев Наместника, воспользовавшись всеобщей неразберихой, лежал на полу! Резная дверца, украшенная вензелем покойного правителя треснула и слетела с петель. И это было не самое худшее. Лучший трофей Хоук – ветвистые рога Аришока, одного из лидеров Кун, были сорваны со стены, и – о ужас – валялись на полу, покоясь на лакированной подставке.
Андерс, любовь всей ее жизни, что-то торопливо запихивал под их почти-супружескую кровать. Даже его спина выглядела виноватой.
– Любимая! Ты уже вернулась? А как же прием во Дворце Наместника?
– Я ушла раньше. Андерс, что происходит? Почему дом вверх дном и… – внезапно Мариан поняла, чего – вернее, кого не хватало в холле…
– …где Сэндал!?
– Дорогая, ты только не волнуйся. Я его продал.
– Куда?!!!
– В Империю Тевинтер, в рабство. Не беспокойся, мне обещали, с ним будут хорошо обращаться. Даже кормить иногда.
Мариан обессиленно опустилась в кресло.
– Ты продал Сэндала… За сколько?
– За три пачки бумаги для манифестов. Она вечно заканчивается в самый неподходящий момент.
Хоук в ужасе смотрела на него, непроизвольно прижав ладони к щекам.
– Как ты мог, Андерс… за три жалкие пачки! Это же Сэндал, он нам как родной! – Ее глаза гневно сверкнули. – Да он стоит четыре, как минимум!
Андерс с жаром запротестовал:
– Но, любимая, это очень хорошая бумага, на ней можно писать с двух сторон! Ты не думай, я торговался.
– А что сказал Бодан?
– Ничего. Он пока не знает. Я купил ему билеты на шоу «Шалуньи из Орзаммара» Думаю, мы нескоро его увидим.
Девушка тихо застонала.
– А что ты сделал с моим комодом? С моим любимым комодом! И рога… Андерс, зачем тебе понадобились мои трофейные рога?
Андерс опустился на колени перед разъяренной возлюбленной, покрыв поцелуями нежную кожу запястий.
– Радость моя, я сторговал их нашей подруге Изабелле. Очень выгодно.
Хоук раздраженно отняла руки
– Час от часу не легче… За каким, прости Создатель, рожном ей аришоковы рога?
– Она сама предложила. Сказала, они ей напомнили покойного мужа…
Не найдя подходящих слов, Мариан нервно заерзала в кресле, пошарила в складках обивки и извлекла оттуда потрепанный томик. «МагоРеволюция для чайников» – сообщали тисненые буквы обложки.
Хоук с подозрением уставилась на него.
– Это еще что? – она нетерпеливо зашелестела страницами. – «Как двигать революцию вперед», «Насущные задачи нашего движения», «Заговорщическая организация и демократизм»…О, дорогой!
Она порывисто обняла любимого.
– Какая же я глупая! Ты решил идти до конца, бороться, вот для чего нужны деньги! Но почему ты не доверился мне, с самого начала?
Андерс скорбно взглянул на нее.
– Я не мог позволить тебе снова жертвовать собой, радость моя. Я сам все сделаю, я один буду во всем виноват. Ты будешь вне подозрений, я обещаю!
Хоук приложила палец к его губам, вынуждая умолкнуть.
– Что бы ты ни придумал – мы сделаем это вместе. А теперь расскажи мне все!

Час спустя

– … я настаиваю! Гильдия слишком хорошо охраняется. В конце концов, это были мои лучшие чулки, значит, будет, как я сказала!
Влюбленные сидели на полу в масках с прорезями, бывших когда-то шелковыми чулками Мариан, и горячо спорили.
– Подумай, сколько денег мы там возьмем!
– Подумай лучше, как мы оттуда выберемся! Я слышала, сокровищницу охраняют одичавшие големы.
Андерс призадумался.
– А как сами гномы достают свои деньги?
– Никак. Они их туда только складывают. Это же Торговая Гильдия! Нет, Андерс, это самоубийство. У меня есть план получше…

Два часа спустя

– Ты точно уверена?
– Точно, я читала в одной умной книжке. Все тайные богатеи так делают. Пили, Андерс, пили. Старайся!
Тихое пыхтение и скрежет нарушали тишину давно спящего особняка. Наконец, раздался тихий звон и приглушенное ругательство.
– ….
– И что мы теперь скажем Варрику?
– Ничего, положим на место и сделаем вид, что ничего не знаем.
– И все же, почему ты решила, что Бьянка – из золота?
– С чего бы еще гном-торгаш так дорожил каким-то арбалетом? Он его с рук не спускает.
– Твоя правда.
Андерс огорченно потер виски.
– А что будем делать с деньгами для революции?
Хоук вздохнула, затем радостно стукнула себя по лбу.
– Как я раньше не догадалась?!
Нащупав лежащую под ногами пилу, она выпрямилась.
– Ты никогда не задумывался, отчего Авелин так трясется над этим жутким щитом? Как будто он…
– … золотой!
Эти двое идеально понимали друг друга.

3. Ужин

Мариан Хоук, Защитница Киркволла и счастливая возлюбленная мага-отступника, коротала вечер в библиотеке, бездумно пролистывая один свиток за другим. Ей вовсе не хотелось читать. Просто эта комната была единственной, куда не долетали дразнящие запахи из столовой. Пора было ужинать, и Мариан нетерпеливо ждала возвращения Андерса. Знакомый грохот входной двери вызвал счастливую улыбку на ее губах. Мгновение спустя, она уже обнимала своего мага.
– Ты выглядишь усталым, дорогой! Как прошел день?
– По-разному, – отозвался Андерс, целуя подставленные губы. – Поговорим за столом?

Ужин был скромным, как обычно. Вкусы влюбленных совпадали – оба предпочитали простую домашнюю еду, приготовленную без каких-либо изысков. Повар-орлесианец, которого Бодан переманил из Дворца Наместника, отлично приноровился к аскетизму новых хозяев.
– Что тебя задержало? – промолвила Мариан, ожидая, пока слуга наполнит ее тарелку закусками. Маринованная семга со спаржей и имбирем прекрасно смотрелась в компании горки мелко нарубленных свежих томатов с соусом из базилика и козьего сыра. Ее любимый отдал предпочтение салату из свежей вестхиллской дыни с лесными орешками и ароматными травами.
– Ты же знаешь, радость моя. Мои бедные пациенты требуют много внимания, и их с каждым днем все больше! – глаза Андерса возмущенно блеснули. Он поманил слугу, который поставил перед ним смесь речной и морской рыбы домашнего копчения в цитрусовой заливке, сервированную икрой.
– Ты не поверишь, – продолжил он, отпивая из кубка охлажденное орлейское вино. – Насколько ухудшилась жизнь всех этих несчастных, в последнее время.
Мариан сочувственно кивнула, принимаясь за теплые тосты с паштетом из печени с зеленью, приправленным бренди и винным желе. Она отказалась от вина в пользу глотка сегеронского рома, который ей доставляли специально, под заказ.
– Это так здорово, что ты заботишься об этих беднягах, любимый… – дождавшись, пока слуга унесет пустую посуду, она подняла крышку фигурного блюда с пельменями ручной лепки, политыми трюфельным маслом. Андерс втянул носом воздух и радостно улыбнулся:
– Мои любимые! С начинкой из корейки андерфелских оленей – блюдо моего детства! – его глаза затуманились воспоминаниями. – О, дорогая…
Слегка улыбнувшись, Мариан взяла вазочку с теплым коровьим сыром, разнотравьем и малиновым винегретом.
– Я восхищаюсь тобой, Андерс, – она нежно коснулась его руки. – Ты такой добрый, такой самоотверженный.
Красивое лицо мага омрачилось.
– А толку от этого? – горестно прошептал он. – Что я могу, Мариан? Это же капля в море!
Он отодвинул пустую тарелку и принялся машинально отщипывать кусочки Кротан де Шавиньоль, не чувствуя вкуса. Его щеки горели.
– Знала бы ты, каково это – день за днем видеть всю эту нищету, безысходность, голод – и знать, что ничем – ничем не можешь помочь!
Андерс замолчал, так как слуги внесли подносы с горячими блюдами. Откусив кусок говяжьей вырезки а-ля Каленхад, томленой в сметанно-горчичном соусе, он раздраженно смахнул рукавом кусочки картофельной вуали с ажурной салфетки.
– И знаешь, что хуже всего? То, что ожирелые сволочи из Верхнего города и знать не хотят, как живется бедным в Клоаке, Нижнем городе и Эльфинаже!
Хоук наполнила бокал красным минратоуcским вином, настоянном на смолах, десятилетней выдержки – и с жаром поддержала возлюбленного:
– Отвратительно, когда люди имеют больше, чем нужно! Да еще и кичатся этим!! – она так разошлась, что швырнула серебряный прибор в тарелку с утиной ножкой-конфи в брусничном соусе. Тонкий ривейнский фарфор жалобно звякнул.
– Именно! – подхватил Андерс, скармливая половину деревенской индюшки, фаршированной мочеными яблоками и дикой вишней, радостно повизгивающему мабари, терпеливо сидящему под столом. – Представляешь, они собак кормят деликатесами, в то время, как эльфы и беженцы голодают!
Он гневно стукнул кулаком по столешнице из мореного дуба. Лломеринский палтус, зажаренный целиком на гриле со спайси-лаймовой подливой, едва не упал со специальной подставки. Во все стороны посыпались креветки, кальмары, каракатицы, гребешки, раки и грибы, дополнявшие сервировку.
– Причем, дорогая, заметь, – кто все эти «хозяева жизни»? Подонки, авантюристы и нувориши, добывшие состояние невесть каким путем!
Проглотив кусочек паровой стерляди на травяном взваре, фаршированной яично-картофельным пюре, Защитница возмущенно прибавила:
– Почему невесть каким? Очень даже весть – контрабанда, рэкет, мошенничество, воровство, наемничество и черная археология. Тьфу, мерзость! – она брезгливо прополоскала рот пар-волленским джином, по цене 5 золотых за пинту, и сплюнула. – Ничего нет святого, на все пойдут ради наживы…
С легким громыханием слуга вкатил тележку с десертами.
– Что-нибудь попроще, – равнодушно махнула Мариан. У нее вдруг пропал аппетит. – Ваширан с красными ягодами вполне подойдет.
Андерс взял первую попавшуюся тарелочку, оказавшуюся теплым татеном с грушей, физалисом и тимьяном, вяло поковырял сахаристую мякоть и отодвинул в сторону. Еда не лезла в горло. Так всегда, стоит только понервничать. Это не укрылось от пристального внимания Мариан.
– Милый… – в ее голосе прозвучала тревога. – Ты не должен так себя изводить. Мне больно смотреть, как ты жертвуешь собой, и хотя я безмерно горда – ты должен подумать и о себе…– помолчав, она решительно прибавила. – Я приму участие в судьбе горемык. Я их Защитница, я не допущу, чтобы с ними так обращались!
Благодарно улыбнувшись, маг коснулся ее щеки поцелуем. Они взялись за руки и отправились в постель.

Утром Хоук подписывала счета, тщательно проверяя все графы:
«Содержание дома и слуг» – 35 золотых;
«Продукты и напитки» – 20 золотых;
«Услуги модистки» – 40 золотых…
Перо в ее пальцах замерло, и, вспомнив вчерашнюю беседу, Мариан решительно дописала:
«Помощь бедным» – 60 медяков.
Она была щедрой натурой.

4. Любовь зла

Этим вечером в «Висельнике» было многолюдно, и веселящиеся посетители не обращали внимание на четверых девушек за угловым столиком. А стоило, между прочим. Три брюнетки, склонившие головы над кувшином неварранского эля и тарелками с вяленым ассорти, были не кто иные – как Защитница Киркволла Мариан Хоук, ее ближайшая подруга Изабелла и зеленоглазая магесса-эльф Мерриль. Четвертая барышня была веснушчата, рыжеволоса и безмятежна – Авелин, капитан городской стражи.

–… вот так я и заполучила корабль, – последние слова Изы потонули в дружном хохоте дам, налегающих на свои напитки.
– С ума сойти, – произнесла Мерриль, восхищенно глядя на рассказчицу. – И он… убил твоего мужа? После всего, что между вами было? Это так… романтично!! Я бы хотела сложить об этом стихи, – добавила она.
– Ага, романтично, – сообщила Авелин, одним глотком осушая свой кубок. – А вот моего бывшего сожрал огр. Здоровенный, тварюка. И быстрый! Я даже меч достать не успела. Кровищи было…
Глядя на ошарашенных подруг, она пожала плечами.
– Что вы на меня так уставились? Мы же о любви говорим или как?
– Да, Авелин, – насмешливо протянула Хоук. – Выходит, если б не огр, не попала бы ты в Киркволл, не стала бы начальником стражи, не познакомилась с Донником, не вышла бы за него замуж…
– За удачу! – подняла бокал Изабелла.
Девушки чокнулись и дружно выпили.
– Твоя очередь, – обратилась Изабелла к Мерриль.
Большие глаза магессы затуманились.
– Он называет меня Маргариткой...
Остальные обменялись понимающими взглядами, пряча улыбки.
–…а еще он всегда беспокоится, чтобы я не заблудилась. Варрик такой добрый! Недавно он подарил мне моток веревки, чтобы я привязывала его кончик к ручке двери, когда выхожу на прогулку, – и всегда могла найти дорогу домой. А я подарила ему чудесный букет, сама сорвала все эти цветы, для него одного! Это было так мило!
– И ему пришлось подкупить половину садовников Верхнего города, чтобы молчали, – вступила Изабелла, и дамы опять захихикали. Отсмеявшись, они дружно повернулись к Мариан, нарочито сосредоточенно гоняющей остатки копченостей по тарелке.
– И? – нетерпеливо воскликнула Изабелла. – Ну же, Мариан, расскажи нам. Тебе-то повезло больше всех… такой роман! И Андерс – такой красавчик, что ах. А тело такое, что оу…
– Ладно-ладно, – раздраженно прервала ее Хоук. – У нас все замечательно. Андерс меня любит, безумно. И я его тоже. Он так много делает для магов Киркволла, а я ему помогаю. Он такой преданный и…
Собеседницы поскучнели и принялись ковырять недоеденные закуски.
– … вчера он принес портреты трех гномских баб и повесил их в нашей спальне…
Три пары глаз с надеждой уставились на Мариан.
–… оказалось, это не бабы, а лидеры магического революционного движения – Марксина, Энгельсина и Ленина. У нас теперь даже книжки их есть! Слуги по вечерам вслух читают и конспектируют. Теперь как шелковые. Даже не воруют…– с тоской завершила она. – Ходят по дому, как зомби.
Девушки вздрогнули.
– А вчера он посвятил мне песню.
– Здорово! – пискнула Мерриль.
Хоук мрачно смерила ее взглядом.
– Хочешь, научу? – не дожидаясь ответа, она затянула драматическим шепотом.

Liberté, Liberté chérie
Combats avec tes défenseurs!
Sous nos drapeaux, que la victoire
Accoure à tes mâles accents
Que tes ennemis expirants
Voient ton triomphe et notre gloire!*

– Ты понимаешь по-орлейски!
– Ни слова! Но мы пели ее пять часов кряду, и я все запомнила…
Мерриль пыталась еще что-то сказать, но Авелин бесцеремонно пнула ее под столом. Зеленоглазка тонко взвизгнула. Впрочем, Защитница даже не обратила на это внимание:
– Два дня назад мы писали лозунги «Просто скажи «нет» наркотикам» и «Религия – лириум для народа». Потом развешивали их в Казематах, среди бела дня. Хотели еще пойти к Церкви и там повесить, но не получилось, – она поморщилась и машинально потерла бок. – Хорошо еще, что рыцарь-капитан Каллен подоспел, удалось договориться.
Изабелла сочувственно наполнила опустевший бокал Мариан и погладила ту по плечу.
– Недавно мы ходили в «Цветущую Розу». Организовали там профсоюз, выбрали комитет, составили график субботников…
Изабелла украдкой сделала знак от дурного глаза.
– Да! – вдруг вскричала Хоук. – Чуть не забыла – заодно постановили о продлении пенсионного возраста работников сферы интимного обслуживания до 65 лет с последующим социальным обеспечением.
Авелин поперхнулась элем и долго извинялась, пытаясь вытереть заплеванную столешницу.
– Сегодня вечером будем дописывать петицию к Рыцарю-командору Мередит от имени киркволлских магов. У меня с собой даже черновик имеется, – Мариан достала из рукава сложенный вдвое лист и протянула его Мерриль. Та развернула:
– Киркволлские маги Рыцарю-командору Мередит, – прочитала она. – Ты, Рыцарь-командор, генлок ривейнский, и проклятого гарлока сестра и товарищ, самого Архидемона секретарь. Какая ты к гарлоку рыцарь, когда голой… Все, не могу больше! – щелчком пальца она стряхнула листок со стола, словно дохлое насекомое.
За столом повисло молчание. Хоук бережно подобрала «петицию» и вернула ее в рукав.
– Вот так, – вздохнула она. – Ладно, девчонки, что-то я с вами засиделась. Пора бежать. Андерс просил ему сегодня помочь толочь селитру – у него какое-то особое мероприятие намечается. Увидимся! – Хоук бросила на стол несколько серебряных монет и заспешила к выходу. Подруги проводили ее взглядом.
– О Создатель, – выдохнула Изабелла. – Нет, вы ее слышали?
– Ужас, – поддакнула Мерриль.
– Добром это не кончится, – покачала головой Авелин.
Они посидели какое-то время молча, отхлебывая из своих кубков. Затем Изабелла сказала, задумчиво глядя в сторону:
– Знаете… А ведь я ей завидую.
– И я, – откликнулась Мерриль.
Рыжеволосая капитан стражи молча кивнула, соглашаясь, и направилась к стойке – принести еще кувшинчик.

_______________________
*Свобода - тебе наши жизни
Сражайся в наших рядах!
Пока победы нашей знамя
Над головами не взойдёт
Противник твой грозный падёт
Триумфом твоим, нашей славой! (с)